Продолжительная Пелопоннесская война очень многих греков во всех местностях Эллады выбила из обычной колеи и таким образом способствовала развитию наемничества на военную службу, которое еще до войны в некоторых местностях, например, в Аркадии, было делом обычным. При помощи такого наемного греческого войска Кир Младший и задумал осуществить свой план. 13 тысяч греков-наемников собрал он под свои знамена и присоединил к гораздо более многочисленному варварскому войску. Наиболее влиятельным начальником греческого отряда был бежавший из Спарты Клеарх, которого Ксенофонт изображает способным и мужественным военачальником. Он был изгнан из отечества, но спартанское правительство, тайно поддерживавшее с Киром отношения, не противилось тому, чтобы Клеарху было поручено начальство над греками. Поход, весьма опасный для греков, вскоре закончился неудачей, в которой большинство персов было почти уверено. В нескольких днях пути от Вавилона, при деревне Кунакса, на левом берегу Евфрата, войско Кира сошлось с царским войском, при котором находился сам Артаксеркс. Это войско было громадно по численности; однако и здесь, и с гораздо большим блеском, чем в великих битвах Персидских войн, выказалось военное превосходство греков. Неприятель не выдержал их натиска и бежал как стадо баранов перед хорошо обученными воинами, которыми командовал Клеарх. Но на результаты битвы это не повлияло. На другое утро после битвы, из которой греки вышли победителями, они узнали, что в центре сражения между обоими братьями, царем Артаксерксом и Киром Младшим, и их ближайшей свитой произошла ожесточенная схватка, в которой Кир был убит. Положение греков-победителей оказалось вдруг совсем безнадежным. Дальнейший ход событий продемонстрировал полную несостоятельность персидских порядков и доказал, что та неподражаемая нравственная сила греков, на которой, главным образом, и основывал свои расчеты потерпевший неудачу Кир, должна была в конечном счете привести к победе.

Греческие всадники. С барельефов Парфенона

Низкое коварство сатрапа Тиссаферна лишило греков всех их начальников, и они очутились за много километров от родины в самом отчаянном положении. У них не было ни проводников, ни кавалерии, ни продовольствия. Казалось, что они обречены на неизбежную гибель посреди враждебной им страны. Но, к счастью, порядки в Персидском царстве оказались настолько плохими, что при всем своем военном могуществе оно не в силах было уничтожить 10-тысячный отряд греческих воинов. Греки избрали себе новых начальников, и, преодолев нескончаемое множество препятствий, достигли все же берегов «гостеприимного» Черного моря, усеянного греческими колониями. В Трапезунде они принесли жертву Гераклу и Зевсу-спасителю и по эллинскому обычаю отпраздновали свое избавление от опасности большими воинскими играми и спортивными состязаниями. Эта экспедиция самым блестящим образом доказала, какими превосходными качествами Эллада наделяла своих сынов, и служит замечательным примером эллинского единства в такое время, когда на греческой почве все было полно тайной злобы и явных междоусобий.

Едва ли соглашение со Спартой, давшей Киру возможность осуществить свой мятеж, приняло бы какие-либо более определенные формы впоследствии. Если бы попытка Кира окончилась удачей, то, вероятно, малоазийские греческие города были бы возвращены Персии, а господство Спарты надолго утвердилось бы над всей европейской Грецией. Но неудача повлекла за собой естественные последствия: к Спарте при персидском дворе стали относиться враждебно, и, напротив, весьма охотно принимали всяких интриганов из враждебных Спарте греческих городов. С другой стороны, спартанцы получили возможность воочию убедиться в жалком положении воинской силы Персии. Политические условия окончательно изменились, когда сатрап Тиссаферн, враг Кира, вернулся в свою сатрапию и стал готовиться к завоеванию ионийских городов. Для спартанского правительства защита этих городов стала непременной обязанностью. Спартанские войска появились в Азии, и возвращавшиеся из своего похода наемники Кира послужили им желанным подкреплением.