Начиная с 1763 года, приковывал к себе общее внимание в Англии некто Джон Уилькс, личность весьма недостойная. Но с именем его связывался теперь важный принцип и серьезная опасность нарушения английской конституции. Этот Уилькс поместил в газете «The North Briton» (1763 г.) статью, бесстыдно оскорбительную для короля и министров, и был арестован по их распоряжению. Но этот Уилькс состоял членом палаты общин, благодаря влиянию одного важного лица, которому он оказывал прежде весьма двусмысленные услуги, и судьи выпустили его опять на свободу, в силу его депутатской привилегии. Вместо того, чтобы примириться с этим и предоставить негодяю самому уронить себя окончательно в общественном мнении, весь официальный мир, король, правительство и самая палата общин повели свою Семилетнюю войну против недостойного демагога, которому все дело послужило блистательной рекламой: в 1774 году он был даже выбран в лондонские лорд-мэры. Благодаря королю и министрам, парламент вступился в дело даже с крайней страстностью; так один из епископов, заседавший в Верхней палате, сравнил Уилькса, частная жизнь которого была весьма непохвальна, с сатаной, и тотчас же попросил извинения у сатаны в том, что оскорбил его таким уподоблением. Пользуясь отлучкой Уилькса в Париж, Палата общин исключила его из своей среды и предписала новые выборы. Народ принял его сторону, и он был переизбран снова. Палата решила, что однажды исключенный ею не имел, вообще, уже более права заседать в парламенте, и когда жители Мидльсэкса избрали еще раз Уилькса большинством голосов (1769 г.), она дошла до того, что признала действительно избранным кандидата меньшинства, хотя и получившего всего 296 голосов против 1143. Этим закончилось все, хотя Питт, – тогда уже лорд Чэтэм (с 1766 г.), – защищал дело Уилькса, как дело попранного принципа, хотя и представляемого, в данном случае, недостойной личностью. Анонимный публицист повел блистательную полемику по тому же вопросу в своих «Письмах Юниуса», политической брошюре, заслужившей редкую честь войти в состав национальной литературы. Выдающиеся друзья свободы и английской конституции поступили разумно, подняв голоса против тирании, которую еще государственный ум Кромвеля заклеймил именем худшей из всех: тирании законодательного учреждения. В первый раз общественному мнению в Англии, особенно же в Лондоне, дано было понять, что важнейшее звено в государственном организме, Палата общин, страдает природным недостатком, который может разлить свой яд и на все целое этого организма.