Однако вскоре обнаружилось все коварство польской затеи. Оказалось, что Сигизмунд и не думал отпускать королевича в Москву на царство, а, наоборот, сам предполагал сесть на московский престол. Посольству, которое к нему прибыло из Москвы, он поставил прежде всего непременным условием сдачу Смоленска. Все это еще более усложнило и затруднило общее положение дел .

А между тем, именно в это время самозванец был убит одним из своих приближенных и в Москве почти одновременно узнали о происках Сигизмунда и о гибели самозванца. Тогда под влиянием патриарха Гермогена все население Москвы поняло, что поляки собираются погубить Московское государство. Из Москвы пошли во все стороны Руси грамоты, в которых русский народ призывался к избавлению древней столицы из-под власти поляков и подавалась всем мысль о необходимости избрания царя из русских и православных людей. Хотя поляки и русские изменники и заключили патриарха Гермогена под стражу, но семя, посеянное его грамотами и поучениями, взросло и принесло плоды.

В то время, когда Смоленск после отчаянной обороны, был, наконец взят поляками, и Сигизмунд торжествовал свою победу на его развалинах, население Москвы уже вступило в борьбу с польским гарнизоном и выжгло весь город вокруг Кремля, в котором заперлись поляки оказавшиеся таким образом в осаде. В то же время на помощь москвичам шло уже многочисленное ополчение, собранное из весьма разнородных элементов под командованием трех воевод, которые постоянно между собой ссорились и не ладили. Ополчение подошло к Москве, вступило в бой с поляками, но их действия не могли освободить Москву, тем более, что в любой момент можно было ожидать, что на помощь полякам, осажденным в Москве, придет польский король со своим войском.