Благочестие Людовика просияло с особой силой, которая могла пристыдить остальной мир, еще в одном деле: с его именем связаны последние попытки освобождения Святой земли из-под власти неверных. Отношения христианских государств к мусульманскому миру, составлявшие восточный вопрос того времени, принимали разнообразные формы. Их нельзя назвать решительно враждебными, потому что при всем своем превосходстве руководящие классы европейского общества испытали влияние этого мира по окончании так называемых крестовых походов. Непосредственнее всего это влияние отражалось на Пиренейском полуострове, где необходимость борьбы с исламом служила побуждением к созданию государства. Победа христианства в Испании произошла именно в эту эпоху. Из четырех христианских государств, которые можно признать существующими в это время на полуострове, т. е. королевств Наваррского, Арагонского, Кастильского и Португальского, последнее образовалось позднее всех и именно в этот период. Один из кастильских королей, Альфонс VI, передал отнятую им у арабов на нижнем Дуэро область своему зятю Генриху Бургундскому из дома Капетингов в наследственное владение (1109 г.). После победы над маврами при Орики (1139 г.) преемник Генриха Альфонс I был провозглашен королем Португалии. Он и его наследники продолжали теснить мавров, получая иногда помощь, как уже было рассказано выше (1147 г.), от проходивших войск крестоносцев, постепенно расширяя свои владения к югу до гор Алгарви и далее. Эта борьба, в которой принимали участие и тамплиеры, и иоанниты, придала аристократический характер государству: на сословных собраниях, которые созывались в Ламегу, лежавшем к югу от среднего Дуэро, представители городов отступали на задний план. Кастильское королевство расширялось тоже за счет арабов, и здесь, как и в Португалии, постоянные битвы привели к созданию рыцарских орденов по образцу палестинских и проникнутых подобно им духом аристократической независимости, основанной на твердой организации ордена и громадности его владений. Таковы были ордена Калатравы (1157 г.), Сантьяго (1175 г.) и Алькантары (1219 г.). Несчастная система наследственных разделов, обессиливавшая королевскую власть, была уничтожена лишь Фердинандом III (1230–1252), который установил закон о нераздельности Кастилии, Леона и Галисии.

Шлем Хайме I Завоевателя (слева), короля Арагонского (1213–1276).

Эфес меча Фердинанда III (справа), короля Леона (1230–1252).

При нем у арабов были отняты вся долина Гвадалквивира, область Андалусия и часть Мурсии, прилегающая к Средиземному морю: мусульмане вынуждены были ограничиваться юго-восточной частью полуострова — Гранадой. Фердинанд положил основание судебному уложению, установил порядок престолонаследия и учредил верховное судилище как высшую апелляционную инстанцию; но третьему сословию трудно было одержать здесь верх над грандами, которые превратили свой обычай противоречить королю в формальное право и, состоя большей частью в союзе с духовенством, держали города и села в полнейшем подчинении. Земли, отвоеванные арагонскими королями у мавров, повысили значение сначала ничтожной области.

Испанский лагерь.

По миниатюре из рукописи конца XIII в. Мадрид, библиотека Эскуриала.

Рыцарь XIII в. в одежде крестоносца.

По миниатюре из рукописи XIII в. Лондон. Британский музей.